«Алкоголь – депрессант»

«КБП» продолжает серию публикаций об усилении государственных мер по противодействию злоупотреблению алкоголем, а заодно - о последствиях такого злоупотребления. На этот раз речь пойдёт о психическом здоровье. Наш собеседник - врач-психиатр, психотерапевт, главный внештатный специалист-психиатр Минздрава КБР Мадина Шаваева.
– В целом государственный подход в борьбе с алкоголизмом применяется не одно десятилетие, поскольку алкоголизм является весьма старой проблемой, из медицинской давно превратившейся в остросоциальную. Раньше подобные государственные программы были более, так скажем, категоричными - взять хорошо известный «сухой закон», который принимался как в нашей стране, так и на западе, в частности США - что часто приводило к результату, противоположному ожидаемому. В последние годы, особенно с 2019-го, в нашей стране внедряется уже другой комплекс мер. В частности, устанавливается более высокая стоимость алкогольной продукции, усиливается борьба с нелегальной торговлей, увеличивается стоимость акцизов, ограничивается время продажи, вводятся очень важные возрастные ограничения. Также в последний год был принят закон и об особых требованиях к помещениям, где происходит продажа. Ещё одна существенная мера, которая сегодня действует - информационно-просветительская работа. И мы, как медики, видим, как даже за этот пока небольшой период времени данные программы дают результаты. Если брать количество психических нарушений вследствие злоупотребления алкоголем, то устойчивая тенденция к их снижению наблюдается, хотя, безусловно, нельзя говорить об уменьшении в разы. Но программы продолжают действовать и совершенствоваться с каждым годом. В 2021 году была анонсирована ещё одна масштабная программа по борьбе с алкоголизмом, предусматривающая активное участие средств массовой информации, пропаганду, максимально объёмное разъяснение людям последствий злоупотребления алкоголем.
- Выходит, что ранее информированию не уделялось должного внимания?
- Когда я только начинала работать, то на вопрос о причине употребления многие так и отвечали: «Я не знал, что это так вредно и опасно». Сейчас с таким «незнанием» мы практически не сталкиваемся.
- А чем конкретно грозит злоупотребление алкоголем в плане психического здоровья?
- Алкоголь - это прежде всего токсин. В нормальном состоянии наши действия определяет кора головного мозга. Именно она отвечает за наше поведение в обществе, в том числе соблюдение социальных норм. Проще говоря: именно благодаря коре головного мозга мы ведём себя «по-человечески». Алкоголь же разрушает клетки коры, в результате чего её деятельность затормаживается, а вместо неё в дело вступает подкорка. Она, в свою очередь, отвечает за низшие, инстинктивные формы поведения. Роль коры, как внутреннего «цензора и контролёра» сильно уменьшается. Больные в итоге становятся более циничными, грубыми, не могут вести себя цивилизованным образом, не приемлют социальных норм. Происходящее с ними вполне можно назвать деградацией, а в перспективе происходит постепенный разрыв всех социальных связей: с семьёй, родственниками, друзьями, потерю работы.
- А если брать не социальные, а психические последствия?
- В ста процентах случаев мы сталкиваемся с депрессией у больных. Часты суицидальные попытки, причём завершённые. Они нередки как и для страдающих алкоголизмом, так и для находящихся в состоянии алкогольного опьянения. Нарушения сна, стойкая бессонница. Самой большой проблемой являются последствия для когнитивных функций. Есть такой очень грозный диагноз – «синдром Корсакова». Это самое страшное из отдалённых последствий злоупотребления алкоголем. Можно назвать его «полным слабоумием», ведущим к инвалидности. Кроме того, мы часто сталкиваемся с так называемым «вторичным алкоголизмом» - когда у человека имеются социальные или психологические проблемы, которые он начинает «запивать», и к проблемам психологическим прибавляется ещё и алкогольная зависимость. В этом случае необходимо лечить первоначальное расстройство, то есть психическое.
- Получается, что успокоение, которое даёт алкоголь - мнимое?
- Алкоголь, что для многих удивительно, является депрессантом. Его репутация «антидепрессанта» основана исключительно на том, что небольшая доза даёт эмоциональный всплеск. Но при длительном употреблении ощущение депрессии усиливается пропорционально количеству алкоголя и уже приходится «запивать» её всё большим количеством алкоголя. Есть и ещё один момент: когда мы изучаем анамнез поступающих к нам с психическими расстройствами - эпилепсией, шизофренией - кто-то в большинстве семей таких больных злоупотреблял алкоголем. Чаще, конечно, это отец, но нередко и мать. То есть очень часто свою роль играет наследственность.
- Когда становится очевидным, что пациент из просто зависимого стал психически больным?
- К нам больные попадают, когда у них начинается некое психическое расстройство. Наиболее распространённое мы называем «бред алкогольной ревности». Мужчина начинает вдруг ревновать свою половину, даже если обоим за шестьдесят. Это у нас чуть ли не «классический случай». Агрессивное поведение, галлюцинации, уже упомянутая попытка суицида тоже являются сигналом. На этом этапе они из наркологии, куда они попадают изначально, переходят к нам.
- А такая проблема, как нежелание родственников «выносить сор из избы»?
- Это одна из наших самых насущных проблем. Во-первых, один из факторов, невольно поощряющих дальнейшее употребление алкоголя - отсутствие внешнего критика. Ведь сам больной себя таковым не считает. Он заявляет: «У меня никакой зависимости нет, я могу бросить хоть завтра!» Поэтому первые, кто должен замечать проблему - это именно родственники. Поэтому никак нельзя тянуть с обращением к врачу. Для этой цели у нас в структуре психоневрологического диспансера действует поликлиника. Во-вторых, это грозит тем, что зависимость затягивается и усугубляется. У нас очень много случаев, когда родственники, доставившие больного с «белой горячкой», в один голос утверждают, что он раньше «вообще не пил!», при этом не понимая, что «белой горячки» у «вообще не пившего» быть не может.
- А такая проблема, как нежелание самого больного лечиться?
- Наша специфика предполагает «лечение в недобровольном порядке». В законе «О психиатрической помощи» есть соответствующая статья. Если он представляет опасность для себя, окружающих и его состояние ухудшится, если ему не оказать помощь, создаётся комиссия и направляется резолюция в суд, который постановляет, что больного необходимо лечить в недобровольном порядке. Процедура долгая и серьёзная, в ней участвуют прокурор, уполномоченный по правам человека и прочие.
- А можно ли предугадать: останется ли больной просто зависимым, или попадёт в число ваших пациентов?
- Практически нет. Даже зависимость, если можно так выразиться, зависит от множества факторов: возраста, пола, наследственности. Конечно, исключить последствия с вероятностью в сто процентов можно только одним способом - исключить алкоголь полностью.
- И напоследок: есть ли «путь назад»?
- К сожалению, человек может избавиться от алкогольной зависимости лишь на время. После завершения лечения в ста процентах случаев у излечившихся начинается депрессия, чтобы заглушить которую, они часто прибегают к тому же алкоголю, который, как я уже говорила, расценивается, как антидепрессант. Однако это не причина для того, чтобы не лечиться, даже если многие боятся самого слова «психоневрологический диспансер» и думают: если попал сюда, то ставят на учёт и жизнь на этом заканчивается. Это не так. Людей с депрессиями, бессонницей и тревожными состояниями не учёт на ставят. Они попадают в консультативные группы.